Звоночек 3 - Страница 130

130

— Здравствуйте, товарищ Любимов. Как вы себя чувствуете? — вопрос вызвал у меня усмешку. Ох уж эти мне дальние заходы. Как может чувствовать себя человек, когда второй час ночи за окном?

— Я готов бросить молот, товарищ Сталин, — ответил я по существу, чтобы избежать долгих вступлений.

— Вы прямо сейчас готовы? — я как наяву увидел, что Иосиф Виссарионович тоже усмехнулся.

— Не сейчас, конечно, — смутился я. — Надо попробовать, примериться, потренироваться.

— Какое время это займёт?

— Я бы выбрал, если это возможно, двадцать второе июня, этот день многое значит для меня, — сообразив, что здоровее и за полгода не стану, а пару оставшихся недель успею использовать с толком, сделал я свой выбор. При этом я заметил, что Полина взглянула на меня с лёгким удивлением и явным одобрением.

— Если вам потребуется больше времени, сообщите. Мы вас не торопим. И рассчитывайте на любое содействие, обращайтесь напрямую.

— Спасибо, товарищ Сталин, — заметив, что жена подаёт мне недвусмысленные знаки, я сказал. — Моя супруга хочет сказать вам пару слов. Передаю трубку, товарищ Сталин.

Полина, конечно, слышала, что говорят с той стороны, поэтому и попросила помощи в снабжении некими крайне важными вещами, продуктами питания, в частности. И получила, конечно, положительный ответ.

— Он тебе спокойной ночи пожелал, — сказала она, повесив трубку, подойдя ко мне и обняв за шею, — но я тебе обещаю прямо обратное. А ты не так прост, как кажешься. Надо же, солнцеворот! Я и сама лучшего дня не выбрала бы.

Эпизод 7

С самого утра следующего дня у меня началась упорная борьба с самим собой. Подсказка жены насчёт поединка перед битвой, казалось, давала мне прочное моральное основание, но в месте с тем, унылые мысли о том, что я такой, весь из себя, информированный, мог бы принести стране гораздо больше пользы в каком-нибудь другом качестве, нежели в виде метателя молота, сводили на нет чисто физические усилия. Браться за спортивный снаряд просто не хотелось. Понимал, что надо, что без этого уже никак, что обещал, подписался, но… душа не лежала. Пытаюсь вспомнить, хоть по трансляциям соревнований по лёгкой атлетике из прошлой жизни, восстановить технику броска, а в голову лезут охлаждаемые лопатки турбин, которые, усилием воли, постоянно приходится отодвигать "на потом". Просто из рук всё валится. Пытался мысленно себя корить и уговаривать – всё бесполезно. В конце концов, почти отчаявшись, стал повторять "Отче наш". И, о чудо! Кроме слов молитвы, повторяемой раз за разом, в голове не осталось вообще ничего. И осмысление правильных действий пошло совсем по-другому. Теперь я не говорил уже сам себе, что надо взять молот, крутануться раза два-три и запулить его подальше. Теперь я действовал совсем без слов, по принципу вижу-повторяю, благо "кино" памяти с течением времени становилось всё отчётливее.

Дней за пять всё встало на свои места и вечером, перед сном, мне уже думалось, что кем бы ты ни был, что бы от тебя не потребовало твоё Отечество, это в любом случае почётно и крайне важно. Скоро те, кто уж точно не хуже меня, будут выполнять приказы "удержать любой ценой", ложиться под танки, ходить в атаки, а ведь могли бы стать мастерами, учёными, хорошими родителями, поэтами и композиторами, как Окуджава, или даже любимыми всеми клоунами, как Никулин. Но кто может додуматься их в этом упрекнуть? И да укрепит меня в мыслях Сашка Матросов, которому сейчас лет двенадцать, наверное, бегает где-то, наслаждаясь каникулами и обеспеченным самым прогрессивным социальным строем счастливым детством!

После того, как я навёл порядок у себя в душе, и тренировки, казалось, пошли гораздо продуктивнее. Конечно, я не стал рвать с места в карьер, а начал постепенно. Даже сперва и бросать не пытался, а прохаживался, покручивая вокруг себя отлитый на МССЗ чугунный спортивный снаряд, привыкая к его весу. Да и Полина, которая на это время вообще перестала ходить на работу и став для меня в какой-то мере и тренером и врачом и диетологом одновременно, не советовала сразу напрягаться, а укрепить сперва связки, для чего очень плавно увеличивать нагрузку и, самое главное, пить особый густой рыбный бульон с приправами. Вообще, всевозможными зельями она начинала меня пичкать сразу с подъёма, подавая какой-то душистый травяной отвар от которого страшно хотелось жрать. Надо сказать, что и питание было весьма и весьма сытным, богатым калориями и витаминами. А уж ингредиенты, из которых Поля составляла свои рецепты, порой ставили в тупик "поставщиков". Одно мясо разъярённого дикого медведя, обязательно доставленное в виде туши и не замороженным, а только охлаждённым, чего стоит! Вообще-то моя ведьмочка всегда была резко против поедания медвежатины, ссылаясь на какие-то свои табу, но сейчас заявила, что случай особый. Заодно, под шумок, она пополняла впрок наши запасы провизии, различными деликатесами в неимоверных количествах, даже не думая себе в чём-то отказывать, сказывался менталитет человека, хоть раз пережившего настоящий голод. В принципе, конечно, мы были достаточно обеспечены, чтобы всё просто купить, но, скажем, дальневосточного лосося в московских магазинах сейчас просто не водилось.

От такой диеты "с примесями" я постоянно находился в состоянии потребности совершать какие-то действия, расходовать энергию, что и делал с утра до вечера, мало при этом уставая. Раньше бы я под конец дня, наверное, пластом бы валялся, несмотря на то, что слабаком не был, а сейчас был готов хоть вагоны разгружать. А ещё мне очень хотелось женщину, но супруга категорически отлучила меня от тела, заявив, что потом – хоть сотрись, а сейчас ни-ни. Очередная волшебная настойка на ночь и глубокий здоровый сон уже минуты через три.

130